Если будешь искать его (разум), как серебра,

и отыскивать его, как сокровище,

то уразумеешь страх Господень

и найдёшь познание о Боге.

(Притч. 2. 4-5)

Суламита ночью тревожно ищет своего Возлюбленного и, наконец, находит Его. Торжественный выход царя Соломона и торжество его бракосочетания.

1. На ложе моём ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его.

«Душею моею я стремилась к тебе ночью, и духом моим я буду искать тебя во внутренности моей с раннего утра: ибо когда суды Твои совершаются на земле, тогда живущие в мире научаются правде» (Ис. 26. 9).

Бог Сам заповедал через пророка Исайю: «Ищите Господа, когда можно найти Его; призывайте Его, когда Он близко» (Ис. 55. 6). Этим указывается и на ночное бдение как непременное делание человека, любящего Бога: «как туком и елеем насыщается душа моя, и радостным гласом восхваляют Тебя уста мои, когда я вспоминаю о Тебе на постели моей, размышляю о Тебе в ночные стражи» (Пс. 62. 6-7).

Антиномия света и мрака очень показательна для выражения тайны Божьей, непознаваемой, но одновременно и открывающейся. Ночь символизирует долгое ожидание среди страданий: «в день скорби моей ищу Господа; рука моя простёрта ночью и не опускается; душа моя отказывается от утешения. Вспоминаю о Боге и трепещу; помышляю, и изнемогает дух мой. Ты не даёшь мне сомкнуть очей моих; я потрясён и не могу говорить. Припоминаю песни мои в ночи, беседую с сердцем моим, и дух мой испытывает: неужели навсегда отринул Господь, и не будет более благоволить?» (Пс. 76. 3-8). Искать Бога и не найти Его - выражение, часто встречающееся у пророков: «С овцами своими и волами своими пойдут искать Господа и не найдут Его: Он удалится от них» (Ос. 5. 6). Чтобы найти Господа, необходимо покаяние, обращение сердца: «Пойду, возвращусь в Моё место, доколе они не признают себя виновными и не взыщут лица Моего» (Ос. 5. 15).

При постоянном покаянии и сокрушении духа Господь подаёт утешение, именуемое у святых отцов «извещением», оно состоит в облегчении совести, в явлении надежды на спасение; здесь печаль смешана с радостью. Утешение делает человека мёртвым для мира, уединяет его в самом себе, оставляет его лишь с Богом; сердце начинает оживать и очищаться, в нём является живая вера в Бога, глубокое ощущение Его присутствия. С этим всегда связано явление в душе страха Божия, которое есть ощущение святое, духовное, тонкое. Страх Божий есть предварение любви Божией, он есть действие Духа Святого, он есть ощущение совершенно новое, от вкушения которого истаивают страсти, а ум и сердце влекутся к непрестанной молитве.

Как мы видели, Невеста, восходя от силы в силу, поднялась, вероятно, к высшему разумению Славы и душевной чистоты. Но сама невеста, окинув взглядом все свои предыдущие ступени небесной лествицы, обнаружила, что она знает лишь то, что ничего не знает; не знает сущности Возлюбленного, откуда Он ведёт начало, в чём его бытие. Искала ответы на эти и многие другие вопросы и не нашла его. Тогда, желая найти Его, Невеста понимает необходимость стяжания ещё более высокой ступени богопознания, поэтому и говорит:

2. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его.

Уставы Твои были песнями моими

на месте странствований моих.

(Пс. 118. 54)

Все, водимые Духом Божьим,

суть сыны Божии.

(Рим. 8. 14)

Встану же я - подъём человека на дело Божие.

Под городом с его улицами и площадями понимаем горний Иерусалим с путями богопознания и созерцания.

Святые говорят: «Как будешь искать то, чего не терял? Как будешь искать то, чего не знаешь вовсе? Но душа знает Господа, и поэтому ищет Его».

Путь, по которому пойдёт Спаситель, известен - это молитва: «Кто приносит в жертву хвалу, тот чтит Меня, и кто наблюдает за путём своим, тому явлю Я спасение Божие» (Пс. 49. 23). Лишь час не назначен. Выйду за город, - говорит душа, - встану или сяду у врат Иерихона, как советует святой Павел: «Выйдем к Нему за стан, нося Его поругание» (Евр. 13. 13), оставлю пристрастие к имуществу, чувственные наслаждения, человеческую славу, отнимающие способность к духовным занятиям: «ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр. 13. 14). Кто не взойдёт в таинственный Иерусалим духом во время земной жизни, тот и по исшествии душою из тела не может иметь удостоверения, что дозволен ему будет вход в Иерусалим Небесный. Первое служит залогом второго.

Киприан Карфагенский:

Бог для того искушает людей, чтобы испытать их. В книге Бытия: «Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Морца и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе… И простёр Авраам руку свою и взял нож, чтобы заколоть сына своего. Но Ангел Господень сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога» (Быт. 22. 2, 10-12). Во Второзаконии: «Если восстанет среди тебя пророк, или сновидец, и представит тебе знамение или чудо, и сбудется то знамение или чудо, о котором он говорил тебе, и скажет при том: «пойдём вслед богов иных, которых ты не знаешь, и будем служить им - то не слушай слов пророка сего, или сновидца сего; ибо чрез сие искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать, любите ли вы Господа Бога вашего, от всего сердца вашего, и от всей души вашей» (Втор. 13. 1-3). О том же в книге Премудрости Соломона: «А души праведных в руке Божией, и мучение не коснётся их… потому что Бог испытал их и нашёл их достойными Его. Он испытал их как золото в горниле и принял их как жертву всесовершенную» (Прем. 3. 1, 5-6).

3. Встретили меня стражи, обходящие город: «не видали ли вы того, которого любит душа моя?»

С Богом моим прейду стену.

(Пс. 17. 30, слав.)

Стражи - ангелы Господни, дело которых стеречь стены души и Церкви: «На стенах твоих, Иерусалим, Я поставил сторожей, которые не будут умолкать ни днём, ни ночью» (Ис. 62. 6), «ибо Ангелам Своим заповедает о тебе - охранять тебя на всех путях твоих» (Пс. 90. 11).

4. Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него, и не отпустила его, доколе не привела его в дом матери моей и во внутренние комнаты родительницы моей.

Увидят это страждущие и возрадуются.

И оживёт сердце ваше, ищущее Бога,

ибо Господь внемлет нищим

и не пренебрегает узников Своих.

(Пс. 68. 33-34)

В Евангелии мы много раз видим, как Господа Иисуса Христа приводили в свой дом. Вероятно, это и есть кульминация второго периода (или ступени) духовного возраста Невесты-души - просвещение. «Блажен человек, который слушает меня (Премудрость), бодрствуя каждый день у ворот моих и стоя на страже у дверей моих! потому что, кто нашёл меня, тот нашёл жизнь, и получит благодать от Господа» (Притч. 8. 34-35). «Господь даёт мудрость; из уст Его - знание и разум» (Притч. 2. 6). Но это приближение к Господу возможно при решительном отвержении грешной жизни по сказанному мудрым Сирахом: «Обратись к Господу и оставь грехи… возвратись ко Всевышнему, и отвратись от неправды» (Сир. 17. 21, 23) и Исайей: «Ищите Господа, когда можно найти Его; призывайте Его, когда Он близко. Да оставит нечестивый путь свой и беззаконник - помыслы свои, и да обратится к Господу и к Богу нашему, и Он помилует его, ибо Он многомилостив» (Ис. 55. 6-7).

5. Заклинаю вас, дщери Иерусалимские, сернами или полевыми ланями: не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно.

Заклинание перед «вторым сном», ведущим к более высокому богопознанию: «Всему своё время, и время всякой вещи под небом… время обнимать, и время уклоняться от объятий; время молчать и время говорить» (Еккл. 3. 1, 5, 7).

Священномученик Игнатий Антиохийский воспевает безмолвие как состояние внутренней собранности, которое является не безмолвием отсутствия, а безмолвием запредельного присутствия перед лицом Божественной тайны: «Дела, сотворённые Иисусом в безмолвии, достойно Отца. Кто приобрёл Слово Иисусово, тот истинно может слышать и Его безмолвие, чтобы быть совершенным, дабы словом действовать и в молчании открываться».

Основываясь на учении преподобного Силуана Афонского, можно соотнести периоды сна и бодрствования с переходами от молитвы за мир к радости созерцания Бога и обратно к молитве за мир: «Когда Дух Святой исполнит всего человека сладостью любви Своей, тогда мир забыт совершенно, и душа вся в неизреченной радости созерцает Бога; но когда душа снова вспомнит мир, тогда от любви Божией и жалости к человеку она плачет и молится за весь мир. Предавшись плачу и молитве за мир, порождённой любовью, душа от сладости Духа Святого снова может забыть мир и снова упокоевается в Боге; вспоминая же мир, опять в великой печали слёзно молится, желая всем спасения».

6. Кто эта, восходящая от пустыни как бы столб дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника?

 Некоторое несоответствие «столбов дыма» с фимиамом устраняется при обращении к древним описаниям восхода солнца в Палестине. Для наблюдающих восход с Иерусалимских гор, солнце, восходящее именно со стороны пустыни, сквозь синеву тумана над моавитскими горами, является именно в столбах «дыма», названного пророком благовонным дымом мирры и фимиама, который дымился на жертвеннике храма.

Под восходящей, разумеется, мы видим Невесту, под Соломоном, политическим солнцем страны (перс. sol - солнце) - прообраз Мессии Царя, Который есть Восток и Солнце Правды. При этом небесное солнце померкло при Его смерти (Лк. 23. 45) и воссияло по Воскресении (Откр. 7. 2; 10. 1).

71-й псалом, озаглавленный «О Соломоне» явно указывает на Соломона как на прообраз Христа: «Да судит нищих народа, да спасёт сынов убогого и смирит притеснителя, - и будут бояться Тебя, доколе пребудут солнце и луна, в роды родов… цари Фарсиса и островов поднесут ему дань; цари Аравии и Савы принесут дары; и поклонятся ему все цари; все народы будут служить ему;.. будет имя его благословенно вовек; доколе пребывает солнце, будет передаваться имя его; и благословятся в нём, все народы ублажат его».

(Ю. З.): Теперь на минутку обратимся к предисловию. Если читатель помнит, там есть такие слова: «вероятнее всего, книга была преподнесена в дар Соломону как мудрому царю». И только сейчас стало понятным, что не просто как царю мудрому, а именно как прообразу Царя царей, то есть эта книга, эта Песнь выше всех песней, воспевается Царю царей Господу Иисусу Христу, от начала Сущего, Премудрости. Именно это и говорится названием «Песнь песней к Соломону».

Фимиам понимается святыми отцами как молитвы Богу. Например, св. Мефодий, который, говоря, что золото служит символом девства, замечает: «Посему оно и стоит внутри Святаго Святых, весьма близко пред самою завесою, вознося чистыми руками, как бы фимиам, молитву Господу в приятное благоухание, как внушает и Иоанн, говоря, что фимиамы в чашах двадцати четырёх старцев суть молитвы святых (Откр. 5. 8)».

И если бы кто-нибудь пожелал приготовить благовонный фимиам, то он, согласно закону (Исх. 30. 34), сложил бы в равной мере ливан чистый, кассию, оних и стакти. Это есть четверица, по выражению Василия Великого, родовых (главенствующих) добродетелей: целомудрие, мужество, справедливость, благоразумие.

7. Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, на сильных Израилевых.

Возвещение Церкви Христовой: «Я создам Церковь Мою и врата ада не одолеют её» (Мф. 16. 18). Шестьдесят сильных - пророки, апостолы и другие святые.

8. Все они держат по мечу, опытны в бою; у каждого меч при бедре его ради страха ночного.

С одной стороны мы подразумеваем ангелов для защиты Соломона от бесов, а во втором понимании - опытных в духовной брани христиан, меч которых - Слово Божие. Поэтому, кто препоясан сим страшным оружием, тот достолюбезен для нетленного одра и достоин быть в числе сильных Израилевых: «Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение - истина его» (Пс. 90. 3-4).

Под числом шестьдесят разумеем по пять человек из двенадцати колен Израилевых. Под каждой пятёркой предполагаем по пять человеческих чувств, каждое из которых должно быть вооружено на борьбу со страстями: зрение - отсечением вожделения рассматривать нечестивые зрелища, а воззрением только на правду; слух - неприниманием суетного слова, клеветы и ереси, а слушанием Божественных учений; обоняние - изведением мерзких погонщиков страстей - бесов, и вдыханием фимиама силы Господней; вкус - отриновением ублажения плоти, но питанием Словом: «как сладки гортани моей слова Твои! лучше мёда устам моим» (Пс. 118. 103); осязание - удерживанием себя от всяких скверных поступков, но творением лишь добрых дел. Поэтому одр царя окружают все, облёкшиеся во все оружия Божии: «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских» (Еф. 6. 11), объединившись в единый полк, единое воинство, а впоследствии, войдя в число жителей Небесного Иерусалима («и вознёс меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога» (Откр. 21. 10)), все, пришедши одесную Судии, будут составлять единый одр, одну Церковь и одну Невесту. Одр Соломона есть упокоение спасённых, как и в Евангелии сказано: «И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло… Побеждающий наследует всё, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном» (Откр. 21. 4, 7).

(Ю. З.): Святые отцы весьма часто соотносят числа с добродетелями. Вот, например, как толкует число сто Максим Исповедник: «Число сто обозначает совершенную добродетель, поскольку оно содержит божественную десятерицу заповедей, умноженную в десять раз» (то есть при взаимодействии каждой из них друг на друга). А такое охватывающее взаимодействие божественных заповедей и есть полная и целокупная добродетель. И число двести: «Число двести часто обозначает единство, состоящее из материи и вида, а материя четверична вследствие четырёх элементов, вид же пятеричен вследствие чувств. И если сорок умножить на пять, или четыре на пятьдесят, то получится двести». И далее: «При сложении чисел сто и двести получается число триста, являющее Промысел Божий, охватывающий всё естество соответственно образу благобытия».

И вот как преподобный Максим толкует собственно число шестьдесят: «Число шестьдесят обозначает творческую и соответствующую естеству силу заповедей, делающуюся совершенной благодаря святости добродетелей. Ибо если шесть обозначает творческую силу естества, поскольку это число совершенно и состоит из собственных частей [1+2+3] (поэтому, как написано, Бог сотворил мир в шесть дней), и десять являет совершенную заповедь, то ясно, что шестьдесят [6•10] указывает на силу божественных уставов».

Ради страха ночного. Божия защита, разумеется, не только ночью бывает, просто ночью больше разгула тёмных сил. Но «не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днём, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень» (Пс. 90. 5-6). О страхе же сказано: «Страх есть не что иное, как лишение помощи от рассудка. Чем меньше надежды внутри, тем больше представляется неизвестность причины, производящей мучение» (Прем. 17. 11-12).

9. Носильный одр сделал себе царь Соломон из дерев Ливанских;

10. столпцы его сделал из серебра, локотники его из золота, седалище его из пурпуровой ткани; внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими.

Носильный одр - храм Духа Святого и Бога Слова - Пресвятая Дева (Кирилл Александрийский).

Столпцы из серебра. Серебро - слово Божие: «Слова Господни - слова чистые, серебро очищенное от земли в горниле, семь раз переплавленное» (Пс. 11. 7), то есть престол утверждается на законе Господнем (Евр. 1. 3) и Его силе: «Ибо Он содержит всё Словом силы Своей;.. Где слово царя, там власть» (Еккл. 8. 40). Серебряные столпцы - это и святые апостолы, по сказанному Павлом: «Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения» (Гал. 2. 9).

Независимо от социального положения девиц, надо находиться на особом положении в свите царя, чтобы быть допущенными на такую работу. И делают её с ответной любовью. Но насколько же надо больше любить Небесного Царя!

Вернёмся к комментарию к 1. 12, где было сказано о символе дeлания. Здесь этим символом и являются отроковицы как помощницы или служанки Жены (Ю. Зайцев).

Гора Ливан во многих местах Писания указуется как сопротивная сила («глас Господа сокрушает кедры» (Пс. 28. 5)), на которой растут деревья, всё же, по словам апостола, не пригодные для постройки дома (Церкви), как сгораемые от огня (1 Кор. 3. 12-13). Но кто мы в Церкви, как не это дерево? (если же мы хуже дерева, то и не в Церкви). Но кто преуспел, тому Господь соблаговолил дар Святого Духа, каждому по его вере и полезности во славу Божию: «И как по данной нам благодати, имеем различные дарования, то, имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры; имеешь ли служение, пребывай в служении; учитель ли, - в учении; увещатель ли, увещевай; раздаватель ли, раздавай в простоте; начальник ли, начальствуй с усердием; благотворитель ли, благотвори с радушием» (Рим. 12. 6). За сим один делается столпом, другой локотником, третий седалищем. Локотники (дословно - «спинка кресла») золотые потому, что опирается Царь на золото чистых уставов Своих. Золото - это огнём испытанная вера святых (1 Пет. 1. 7), через которую Он вершит Свою волю в мире. Седалище же пурпурное, как естественный признак царского достоинства. Причём в еврейском тексте Библии, как и в славянском, между словами убрана и с любовью стоит каменiе (драгоценные камни), под которыми видим чистую совесть. Помимо этого, каждой детали носильного одра соответствует отдельный служебный чин Церкви: «Одному даётся Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчества, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Всё же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно. Ибо, как тело одно, но имеем многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело - так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело» (1 Кор. 12. 8-12) к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова (Еф. 4. 12).

11. Пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его, в день, радостный для сердца его.

Царство Небесное подобно человеку царю,

который сделал брачный пир для сына своего.

(Мф. 22. 2)

Как великий Павел почитал для себя ущербом, если не соделает всех причастниками своих благ: «ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет своё дарование» (1 Кор. 7. 7), и потому слушающим говорил: «будьте подражателями мне, как я Христу» (1 Кор. 11. 1), так и Невеста, сподобившись Божественных Владычных Таин, взывает отроковицам сделать ещё один шаг в страхе и трепете Божием, а точнее несколько шагов к Возжелаемому, и взглянуть на Его венец, который возложила на него мать по слову Пророка: «Ты встретил его благословениями благости, возложил на голову его венец из чистого золота» (Пс. 20. 4), чтобы чистыми очами воззреть на Жениха, обручённого с Церковью.

Почему сказано мать, а не отец, то это непознаваемо, так как глубина Писаний неисследима. Мать и Отец суть божественное и неизъяснимое. Возможно, мать - это любовь Отчая (Михаил Псёлл, Борис Бобринский), Его милосердие, подобное материнской любви. Или, обращаясь к древней сирийской традиции, предположить материнское начало в крещении водою и Духом Святым.* В писаниях святых отцов Иоанна Кронштадтского и Силуана Афонского тема материнской любви также соотносится с Духом Святым.

День воцарения Мессии будет в то же время днём мистического брака Царя Небесного Иисуса Христа с народом (создание Церкви), после сказанного Им: «Я создам Церковь Мою и врата ада не одолеют её» (Мф. 16. 18). Христиане - это царственный народ, который сподобится Царствия Небесного, а потому справедливо именуются царями.

Святитель Григорий Нисский в своей книге «Точное изъяснение Песни песней Соломона» показывает нам переход от видения к любви и единению, совершающихся за пределом всякого познания. Его апофатическое учение об «эпиктазе», бесконечном устремлении от начала к началу, выражаются в описаниях поиска Любимого: «Посему-то душа снова восстаёт и озирает мыслию духовное и премирное естество… Разыскивая, они обошла весь ангельский чин, и когда в обретённых благах не увидела искомого, так стала рассуждать сама с собою: постижимо ли хотя бы для ангелов Любимое мною? И говорит им: «не видали ли вы того, которого любит душа моя?» Поскольку же молчали на такой вопрос и молчанием показали, что и для них непостижимо искоемое ею, то когда душа пытливым умом обошла весь оный град, оставила всё обретаемое и признала искоемое по одной непостижимости того, что оно такое». Эта антиномия неотделима от троичной мистики как вершины созерцания, превосходящее всякое логическое мышление.

У Дионисия Ареопагита боговедение ведёт к вхождению во мрак непознаваемости (о чём будет подробнее сказано в 5-й главе), и тем самым, в неизреченное единение с Пресвятой Троицей. Богословие Ареопагита находит своё совершенное выражение в блаженном видении Христовой славы, предвосхищением которой является Фаворское Богоявление. «Мы окажемся достижимы для пресветлых лучей, ибо, как говорит истина речений, мы будем «равны ангелам» и сынами Божьими, «будучи сынами воскресения».